Тот, кто бывал на Ленинском проспекте, несомненно, обращал внимание на комплекс двухэтажных зданий салатного цвета по левой стороне проспекта напротив Нескучного сада. Торцы каждого из корпусов завершаются небольшими церковными главками и декоративными звонницами. Возникновением этого прекрасного ансамбля москвичи обязаны одной из крупнейших московских благотворительниц — Александре Ксенофонтовне (Константиновне) Медведниковой.

По ее духовному завещанию 1 млн. рублей предназначался на устройство больницы для неизлечимо больных «христианских вероисповеданий, без различия звания, пола и возраста» и 300 тыс. рублей — на богадельню. Больница на 150 коек и богадельня на 60 человек имени Александры и Ивана Медведниковых были открыты в 1903 г. на купленной городом земле на Большой Калужской ул. (ныне Ленинский проспект, 27). Архитектурный комплекс был создан по проекту академика архитектуры Сергея Устиновича Соловьева в русском стиле, с использованием мотивов новгородско-псковской архитектуры. В советский период здесь размещалась Пятая Градская больница, которая с 1992 г. называется Центральная клиническая больница при Московской Патриархии во имя Св. Митрополита Алексия. О самой А.К. Медведниковой сохранилось немного сведений, мы даже не имеем ее портретного изображения.

Александра Ксенофонтовна не была коренной москвичкой, она родилась в 1815 г. в Сибири, в семье известного иркутского купца Сибирякова. Сохранились сведения о ее свекре — Логгине Федоровиче Медведникове, иркутском купце 1й гильдии, торговавшем с Китаем. Муж Александры Ксенофонтовны — Иван Логгинович (1807–1889 гг.) — являлся крупным золотопромышленником и одновременно торговал чаем через китайскую границу в Кяхте. С 1830-х гг. он успешно вел свою деятельность в Сибири и получил звание коммерции советника, которого в Российской империи ежегодно удостаивались всего несколько человек. В 1841–1844 гг. И.Л. Медведников избирался иркутским городским головой. С 1840-х гг. возникли коммерческие связи с Москвой, которые упрочились настолько, что в 1860-х гг. семейство Медведниковых переехало в столицу на постоянное жительство. Иван Логгинович наряду с частным бизнесом стал видным чиновником Московской конторы Государственного банка. Стиль жизни Медведниковых свидетельствовал, что они легко и прочно вошли в круг столичной элиты. В конце жизни Александре Ксенофонтовне принадлежал особняк в Староконюшенном переулке и усадьба «Поречье» неподалеку от Звенигорода. Когда в ноябре 1899 г. А.К. Медведникова умерла, то была похоронена в склепе под храмом в селе Поречье. Милосердие и благотворительность были традицией в семье Медведниковых. Они начали помогать бедным еще в Сибири, где Иван Логгинович в 1838 г. основал в честь своей матери «Иркутский сиропитательный дом Елизаветы Медведниковой». Происходило это так. В 1834 г. губернское начальство Иркутска обратилось к местным жителям с просьбой помочь в учреждении сиротского дома «для детей женского пола». Горожане откликнулись, и в короткий срок было собрано 80 тыс. рублей добровольных пожертвований. При этом 70 тыс. рублей из всей суммы внесли богатые предприниматели братья Иван и Логгин Медведниковы.

Из указанных денег Медведниковы 20 тыс. рублей выделяли на постройку здания, а 50 тыс. рублей — на капитал банка. Интересно, что банк предназначался не только для финансовой поддержки сиротского дома. Медведниковы надеялись, что также «открыта будет для торгующего в Сибири купечества возможность пользоваться денежными пособиями в коммерческих их оборотах».

«Сиропитательный дом Елизаветы Медведниковой» вскоре был открыт. Там жили 24 девочки-сироты, из которых 10 содержались на проценты с капитала общественного банка, а еще 14 — на проценты с капиталов, внесенных другими иркутскими купцами. Дети принимались в возрасте от семи до одиннадцати лет и жили в приюте до достижения шестнадцати лет. Желающих попасть в сиротский приют было больше, чем мест, поэтому предпочтение отдавалось круглым сиротам или детям, родители которых жили в «крайней бедности».

Детей учили Закону Божьему, священной истории, чтению и письму на русском языке, грамматике, четырем правилам арифметики и рукоделию. Чтобы приучаться к хозяйству, девочки по очереди дежурили на кухне, а летом работали в огороде, с успехом выращивая в условиях короткого сибирского лета зелень и овощи. В иркутском общественном банке был установлен особый финансовый порядок. Интересно, что банк принимал вклады только от тех вкладчиков, которые хотели внести их «безвозвратно» или с возвратом через 5 лет, но с обязательным условием, что проценты с них предназначались или на содержание воспитанниц в сиротском доме Е. Медведниковой, или на другие благотворительные заведения Иркутска, или направлялись в помощь какому-то бедняку. При этом на все вклады банк платил 4% по прошествии года.

Продолжая семейные традиции, еще при жизни в собственном имении Поречье А.К. Медведникова устроила богадельню с больницей для лиц духовного звания. Одним из лучших и дорогих казенных учебных заведений Москвы была Медведниковская гимназия, созданная на благотворительные средства семьи Медведниковых (более 700 тыс. рублей), которая с 1903 г. размещалась в собственном здании, построенном на Пречистенке по проекту И.С. Кузнецова (ныне общеобразовательная школа № 59 им. Н.В. Гоголя). Не имея прямых наследников (ее сын-инвалид Иван умер в 1881 г.), Александра Ксенофонтовна пожертвовала по духовному завещанию, обнародованному в 1900 г., огромное состояние — около 5,2 млн. рублей — на благотворительность. Крупные суммы были распределены самой завещательницей разным учреждениям (больницам, приютам, училищам). На поддержание церквей и монастырей было выделено более 550 тыс. рублей, церковно-приходским школам — более 200 тыс. рублей.

Более 2 млн. рублей поступило по завещанию Московскому городскому общественному управлению на нужды благотворительности и просвещения в Москве. Это было одно из крупнейших пожертвований за всю историю столицы. Что же удалось создать городским властям, выполняя последнюю волю одной из богатейших жительниц Москвы? Кроме больницы, о которой было рассказано выше, муниципальное управление Москвы получило деньги (600 тыс. рублей) на устройство приюта для страдающих врожденным слабоумием и эпилептиков. Он был построен в 1911–1914 гг. по проекту архитектора А.Ф. Мейснера на участке земли, выделенном Московской городской думой по соседству с Алексеевской психиатрической больницей. Во время Первой мировой войны помещения приюта (где были также кухня, прачечная, баня, школа и мастерские) были приспособлены под госпиталь для душевнобольных фронтовиков. После 1918 г. здесь находилась детская психиатрическая лечебница. Сейчас это детская психиатрическая больница № 6 (5-й Донской проезд, 21А) — крупнейшее в России учреждение такого профиля.

На пособия бедным лицам христианского вероисповедания, проживающим в Москве, было пожертвовано 100 тыс. рублей; 15 тыс. рублей было назначено на постройку здания мастерских в Алексеевской психиатрической больнице и 25 тыс. рублей — на кровать «имени А.К. Медведниковой» там же.

Судьба Александры Ксенофонтовны Медведниковой свидетельствует, что Москва влекла к себе предпринимателей из разных мест необъятной России, и в благодарность ставшему родным городу богатые люди оставляли огромные денежные суммы, желая, чтобы эти деньги послужили на благо простых москвичей.